В статье проводится анализ причин и оснований для исключения из психиатрических классификаций (МКБ-11, DSM-5) раздела «Органические психические расстройства» и замены его на разделы «Нейрокогнитивные расстройства» и «Вторичные психические и поведенческие расстройства, связанные с расстройствами и заболеваниями, классифицированными в других главах». Утверждается, что на современном этапе развития психиатрии стало понятно, что с нарушением деятельности головного мозга связаны не только органические психические расстройства, но и все иные, например расстройства шизофренического спектра. Делается вывод о том, что термин «органическое» превратился в анахронизм и перестал отражать суть психогенеза. Вследствие этого изменения терминологии в современных психиатрических классификациях следует признать оправданными. Однако термин «органические расстройства» не нес стигматизирующего характера, в отличие, к примеру, от «психопатии», «олигофрении», «истерии» или «маниакально-депрессивного психоза». Несомненно, он имел неопределенный характер, поскольку расширительно толковал патологические изменения головного мозга и противопоставлялся понятию «функциональные расстройства». На нынешнем этапе развития психоневрологии за функциональным нередко обнаруживаются органические причины. Изъятие из психиатрического лексикона термина «органические», отказ от использования бонхефферовского подхода, триады Вальтер-Бюэля и психоорганического синдрома можно считать избыточным, поскольку внедрение вместо них понятия «вторичные психические расстройства» не изменяет процесса постижения сути психогенеза. Сделан вывод, что разделение психических расстройств на так называемые первичные и вторичные ничем не лучше противопоставления функционального и органического и что «устаревший» подход может применяться в образовании молодых психиатров с акцентированием внимания на том, что термин «органические» может распространяться и на психические расстройства, прежде называвшиеся эндогенными.

Неспецифическая (скелетно-мышечная) боль в спине (НБС) и головная боль напряжения (ГБН) – одни из самых распространенных заболеваний в неврологической практике, которые значимо снижают трудоспособность пациентов. Недостаточно изучена типичная практика ведения пациентов с НБС и ГБН, что послужило основанием для проведения данного исследования.

Цель исследования – оценить качество диагностики и лечения хронической НБС и ГБН в реальной неврологической практике.

Материал и методы. В исследование включено 120 пациентов с хронической НБС и сочетанной ГБН различной частоты (32 мужчины и 88 женщин, средний возраст – 38,4±9,6 года), которые обратились за консультацией в Клинику нервных болезней им. А.Я. Кожевникова (КНБ) Сеченовского Университета с жалобами на боль в спине и головную боль, а ранее обследовались и получали лечение у неврологов, терапевтов в других медицинских учреждениях в амбулаторных и/или стационарных условиях. Со всеми пациентами проводились клиническая беседа, направленная на установление диагноза и анализ предшествующего ведения пациентов, неврологический и нейроортопедический осмотр, а также тестирование с использованием психометрических методик для оценки симптомов тревоги и депрессии.

Результаты. До обращения в КНБ диагноз хронической НБС был установлен лишь 10% пациентов, диагноз ГБН – только 7%, у остальных пациентов были другие, ошибочные диагнозы. Всем пациентам ранее назначались дополнительные обследования, преимущественно с использованием методов нейровизуализации позвоночника и головного мозга, ультразвукового исследования сосудов шеи даже при отсутствии «красных флагов» – симптомов опасности при боли в спине и головной боли. Ни у одного из пациентов ранее не оценивали эмоциональное состояние, при этом у 75% пациентов присутствовали симптомы депрессии разной степени выраженности и у всех пациентов была тревога разной степени выраженности. Нейроортопедический осмотр проводился только у 10% пациентов. Все пациенты получали нестероидные противовоспалительные средства по поводу боли в спине и большинство пациентов – сосудистые, ноотропные препараты для лечения головной боли. Из нелекарственных методов чаще всего назначались массаж и методы пассивной физиотерапии. Только 9% пациентов рекомендовалась кинезиотерапия, при этом ее проводили лишь 5% пациентов.

Заключение. В реальной медицинской практике наблюдаются низкий уровень диагностики хронической НБС и ГБН, чрезмерное необоснованное назначение дополнительных исследований, неудовлетворительный уровень лечения, низкая частота назначения кинезиотерапии пациентам с хронической НБС и ГБН.

Тренировки представления движения под контролем интерфейса мозг–компьютер (ИМК) способствуют двигательному восстановлению после инсульта. Эффективность ИМК на основе электроэнцефалографии (ЭЭГ-ИМК) подтверждена несколькими метаанализами, но более удобный и помехоустойчивый метод спектроскопии в ближней инфракрасной области в контуре ИМК (БИКС-ИМК) практически не изучен, сравнений двух типов ИМК не проводилось.

Цель исследования заключалась в сравнении точности управления и клинической эффективности БИКС-ИМК и ЭЭГ-ИМК в постинсультной реабилитации.

Материал и методы. Группу БИКС-ИМК составили пациенты из неконтролируемого исследования (n=15; 9 мужчин и 6 женщин; возраст – 59,0 [49,0; 70,0] года; давность инсульта – 7,0 [2,0; 10,0] мес; парез верхней конечности – 47,0 [35,0; 54,0] балла по шкале Фугл-Мейера для оценки двигательной функции верхней конечности – ФМ-ВК). Группа ЭЭГ-ИМК была сформирована из основной группы рандомизированного контролируемого исследования iMove (n=17; 13 мужчин и 4 женщины; возраст – 53,0 [49,0;70,0] года; давность инсульта – 10,0 [6,0; 13,0] мес; парез верхней конечности – 33,0 [12,0; 53,0] балла по ФМ-ВК). Пациенты проходили курс комплексной реабилитации, дополненный тренировками представления движения под контролем ИМК (в среднем 9 тренировок).

Результаты. Медиана средних показателей качества управления ИМК, достигнутых пациентами, составила 46,4 [44,2; 60,4] % в группе БИКС и 40,0 [35,7; 45,1] % в группе ЭЭГ (p=0,004). Для группы БИКС-ИМК медиана максимально достигнутой точности управления ИМК составила 66,2 [56,4; 73,7] %, для ЭЭГ-ИМК – 50,6 [43,0; 62,3] % (p=0,006). Доля пациентов, достигших клинически значимого улучшения по шкале ARAT, и доля пациентов, достигших клинически значимого улучшения по ФМ-ВК, были сопоставимы в обеих группах. Для группы БИКС-ИМК наблюдалось большее, по сравнению с группой ЭЭГ-ИМК, улучшение двигательной функции по шкале Action Research Arm Test (ARAT; увеличение на 5,0 [4,0; 8,0] балла по сравнению с увеличением на 1,0 [0,0; 3,0] балла; p=0,008), но не по шкале ФМ-ВК (увеличение на 5,0 [1,0; 10,0] и 4,0 [2,0; 5,0] балла соответственно; p=0,455).

Заключение. БИКС-ИМК имеет преимущество в точности управления и удобстве применения в клинической практике. Достижение более высокой точности управления ИМК предоставляет дополнительные возможности для применения игровых сценариев обратной связи с целью увеличения мотивации пациентов.

Major Depressive Disorder (MDD) is a psychiatric illness that imposes a high cost on the patient and the community. Over the past few decades, a variety of treatments have been used to treat depression. One of the most common treatments for depression is medication. Today, specific serotonin reuptake inhibitors are the first line of treatment for major depression. Another drug that has been considered in the treatment of depression is agomelatine.

Objective of this study was to evaluate the effect of adding agomelatine to Escitalopram in treatment of major depressive disorder.

Materials and methods. This study was a double-blind randomized clinical trial with before and after designs (b and a). In this study, 70 patients with MDD referred to psychiatric clinics affiliated with Yazd University of Medical Sciences were studied. Patients were randomly divided into two groups of 35 patients (agomelatine + Escitalopram and Escitalopram + placebo) and were treated for 12 weeks. Depression Scale was the Hamilton Depression Inventory and was assessed before treatment, 1, 2, and 3 months after treatment. Variables such as gender, age, marital status, level of education, occupation, and duration of illness were also collected. The data were entered into SPSS version 18 software and analyzed using statistical tests.

Results. Of the 70 patients studied, 31 (44.3%) were male and 39 (55.7%) were female. There was not significant difference between gender distribution (p=0.810), marital status(p=0.789), job (p=0.651) and educational level (p=0.794). Also, no significant difference was found between the mean variables: age (p=0.563) and duration of depression (p=0.958). There was a statistically significant difference between the mean score of depression 2 months after treatment (p=0.10) and 3 months after treatment (p=0.023) in the two groups. Also the mean depression score after treatment compared to before, was significantly lower in both groups (p=0.000). Also, no significant difference was found between the frequency of drug side effects in the two groups (p=0.970).

Conclusion. Adding agomelatine to Escitalopram is more effective than mood-boosting depression as a result of depression or depressive disorder alone.

Future researchers in the field of MDD treatment could consider investigating the long-term effects and comparative efficacy of combining agomelatine with other antidepressants beyond Escitalopram to further enhance treatment outcomes for patients with MDD.

Головокружению часто сопутствуют аффективные расстройства в виде тревоги и депрессии, роль серотонинергической системыв возникновении которых обсуждается.

Цель исследования – оценить содержание серотонина в сыворотке крови и нейропсихологический статус пациентов с вестибулярным и невестибулярным головокружением.

Материал и методы. В исследование включено 97 пациентов. В зависимости от характера жалоб на головокружение сформированы две группы наблюдения. В первую группу (n=47) вошли пациенты с вестибулярным (системным) головокружением на фоне периферической вестибулопатии, во вторую группу (n=35) – пациенты с невестибулярным (несистемным) головокружением с диагнозом вероятного персистирующего постурально-перцептивного головокружения (ПППГ). Контрольную группу (n=15) составили пациенты без жалоб на головокружение. Проведен анализ неврологического и отоневрологического статуса, параметров психоэмоциональной сферы (уровень тревоги и депрессии), когнитивных функций, определено количественное содержание серотонина в сыворотке крови методом иммуноферментного анализа.

Результаты. В исследовании выявлено значимое снижение содержания серотонина в сыворотке крови при вестибулярном и невестибулярном головокружении; более низкий уровень серотонина отмечен при невестибулярном головокружении (р<0,05). Наличие аффективных расстройств не коррелировало со снижением уровня серотонина в сыворотке крови при вестибулярном головокружении на фоне периферической вестибулопатии. Предполагается роль снижения содержания серотонина в механизме возникновения вестибулярного головокружения при патологии периферического отдела вестибулярной системы.

Заключение. Показана возможность использования уровня серотонина периферической крови как объективного лабораторного маркера вестибулярного и невестибулярного головокружения в общеклинической врачебной практике.

У пациентов с лекарственно-индуцированной головной болью (ЛИГБ) и хронической мигренью (ХМ) выявляется зависимость от обезболивающих препаратов (ОП) различной степени выраженности, которая затрудняет лечение и приводит к рецидивам. Формирование зависимости от ОП связывают с различными клинико-психологическими характеристиками и нарушениями у пациентов с ЛИГБ.

Цель исследования – оценить связь между зависимостью от ОП и индивидуальными клинико-психологическими характеристиками у пациентов с ХМ и ЛИГБ.

Материал и методы. В исследование включено 156 пациентов с ХМ и ЛИГБ (61 мужчина и 95 женщин, средний возраст – 34,1±8,9 года). У всех пациентов проводилась оценка клинико-психологических характеристик с помощью клинической беседы, тестирований, дневников головной боли. Связь между зависимостью от ОП (по данным Лидского опросника зависимости – ЛОЗ) и клиникопсихологическими характеристиками (продолжительность мигрени и ХМ, частота и интенсивность головной боли, продолжительность ЛИГБ, частота приема ОП, количество доз ОП, личностная и ситуативная тревога, депрессия, катастрофизация боли, убеждения о теле и здоровье, стратегии совладения со стрессовыми ситуациями, повседневная активность при головной боли, инсомния) оценивалась с использованием регрессионного анализа.

Результаты. У всех пациентов были неправильные представления и поведение в отношении ОП. Большинство (59%) пациентов имели умеренную зависимость от ОП по ЛОЗ. У 26% пациентов были другие формы зависимого поведения (курение, чрезмерное употребление алкоголя, переедание, чрезмерный прием снотворных препаратов), а 52,6% пациентов имели родственников с зависимым поведением. Зависимость от ОП имела статистически значимую положительную корреляционную связь (R≥0,45; p<0,05) с курением, употреблением алкоголя, приемом снотворных препаратов, индексом массы тела (ИМТ), частотой и кратностью приема ОП, установками о боли, теле и здоровье (катастрофизация боли, безнадежность в отношении боли, непереносимость телесных ощущений, переоценка выраженности симптомов, катастрофизация при интерпретации телесных симптомов), депрессией, личностной тревогой и избеганием (неадаптивным копинг-поведением). Адекватное лечение ХМ и ЛИГБ было проведено только у 7,7% пациентов.

Заключение. Установлена положительная связь между зависимостью от ОП и курением, употреблением алкоголя, приемом снотворных препаратов, ИМТ, частотой и кратностью приема ОП, установками о боли, теле и здоровье, депрессией, личностной тревогой и избеганием.

Сосудистые когнитивные нарушения (СКН) могут возникать при различной выраженности цереброваскулярного заболевания, что требует дальнейшего изучения.

Цель исследования – установить специфические особенности нарушений внимания и управляющей функции при СКН, определить взаимосвязи между когнитивными, неврологическими и радиологическими признаками заболевания.

Материал и методы. В исследовании приняли участие 80 человек (51 пациент с СКН – основная группа; 29 здоровых добровольцев – контрольная группа). Всем участникам было проведено клиническое и нейропсихологическое обследование, выполне на МРТ головного мозга. СКН диагностировались согласно критериям Vas-Cog 2014 г. Нейропсихологическое исследование включало оценку: когнитивной функции в целом (МоСА-тест, MMSE); управляющей функции в целом (FAB, EXIT-25); эпизодической памяти (тест запоминания 12 слов и тест на зрительную память Бентона); семантической памяти (тест категориальных ассоциаций); инициации и продуктивности когнитивной деятельности (литеральные ассоциации); внимания [ТМТА, тест символьно-цифрового кодирования (ТСЦК)]; интеллектуальной гибкости (ТМТ-В); когнитивного контроля (тест Струпа).

Результаты. В результате исследования выделены три подгруппы пациентов с СКН: 1) преимущественно нарушения внимания (НВ); 2) НВ и значительное снижение интеллектуальной гибкости (СИГ); 3) НВ в сочетании со значительной недостаточностью когнитивного контроля (НКК). Тесты ТМТ-А и ТСЦК значимо хуже выполнялись во всех подгруппах СКН в сравнении с контрольной группой, с наихудшим значением ТСЦК во 2-й подгруппе. Наибольшее время выполнения теста ТМТ-В выявлено также во 2-й подгруппе. Подгруппа 3 характеризовалась наихудшими результатами теста Струпа, в ней чаще встречалась неконтролируемая артериальная гипертензия. Во 2-й подгруппе значимо чаще наблюдались нарушения походки, а в 3-й подгруппе – оживление рефлексов орального автоматизма и хватательных рефлексов. Гиперинтенсивность белого вещества (ГИБВ) более выражена во 2-й подгруппе, а лакунарные инфаркты (ЛИ) чаще встречались в 3-й подгруппе. В 1-й подгруппе распространенность ЛИ и выраженность ГИБВ были наименьшими.

Заключение. Основу СКН составляют нарушения внимания и управляющей функции, при этом особенности нарушений управляющей функции зависят от выраженности и характера сосудистого поражения головного мозга. Прогрессирование ГИБВ ассоциируется с более выраженным СИГ, а увеличение числа ЛИ – с НКК. Прослеживается взаимосвязь между СИГ и нарушениями походки и между НКК и оживлением примитивных рефлексов.

Кладрибин обладает четко определенной активностью в отношении лимфоцитов, которая приводит к их селективному истощению.

Цель исследования – определение эффективности и безопасности кладрибина в терапии рассеянного склероза (РС) в реальной клинической практике.

Материал и методы. В исследовании приняли участие 82 пациента (57 женщин и 25 мужчин, средний возраст – 36,4±9,3 года) с длительностью заболевания 2,2±1,5 года. У 7 (9%) пациентов был вторично-прогрессирующий тип РС (ВПРС), у 6 (7%) – быстропрогрессирующий РС (БПРС), у 69 (84%) – высокоактивный РС (ВАРС). Согласно инструкции по применению, проводилась пероральная терапия кладрибином двумя короткими курсами (до 10 дней 1 раз в год) для оказания последующего долгосрочного воздействия на иммунную систему. Доза кладрибина рассчитывалась исходя из массы тела.

Результаты. Средняя частота обострений в год до начала терапии составила 1,6, на фоне терапии кладрибином она снизилась до 0,2. У 18 (22%) пациентов наблюдалось обострение по окончании первого курса терапии кладрибином, у одного пациента (2,6%) – после второго курса. Таким образом, число обострений снизилось на 78% к концу первого года наблюдения и на 97,4% – к концу второго года. До начала терапии нарушения по шкале EDSS составили 3,2±2,5 балла, после первого курса – 3,6±2,5 балла, после второго курса – 3,4±2,5 балла (p>0,05). По результатам МРТ отмечено снижение активности заболевания на 83% после первого курса терапии кладрибином и на 97,4% после второго курса. Ни у одного из наблюдавшихся нами пациентов не зарегистрировано серьезных нежелательных явлений.

Заключение. В условиях реальной клинической практики в популяции больных РС с частыми обострениями и быстрым нарастанием инвалидизации (ВПРС, БПРС, ВАРС) были продемонстрированы эффективность и безопасность кладрибина.

Одной из ключевых медиаторных систем, вовлеченных в патогенез мигрени, является серотонинергическая система, что обусловило разработку и внедрение в клиническую практику агонистов серотониновых 5-HT1-рецепторов (триптанов) в качестве основных средств для купирования мигренозных приступов. Агонисты серотониновых 5-HT1-рецепторов обладают высокой селективностью к рецепторам подтипов 5-HT1B и 5-HT1D, что обеспечивает их эффективное воздействие на патогенез развития приступа мигрени.

Цель исследования – оценка эффективности препарата Релонова в отношении купирования четырех приступов мигрени средней или тяжелой интенсивности после приема стандартной дозы препарата у амбулаторных пациентов в условиях реальной клинической практики, в том числе оценка скорости купирования приступа, влияние препарата на интенсивность головной боли, сопутствующих симптомов и общее состояние пациента.

Материал и методы. В исследовании приняли участие 415 пациентов с мигренью (319 женщин и 96 мужчин; средний возраст – 35,7±7,8 года). Проанализировано 1660 приступов мигрени. Среднее число дней с мигренью в месяц составило 6,72±3,99. Приступы мигрени с аурой отмечались у 125 (30,1%) пациентов. Пациенты купировали по четыре приступа мигрени и заполняли дневники самонаблюдения. Эффективность лечения оценивали согласно алгоритму Консенсуса Европейской федерации головной боли по определению эффективного лечения приступа мигрени.

Результаты. После приема препарата Релонова боль стала слабой или полностью отсутствовала у 52% пациентов через 30 мин у 76% – через 1 ч, у 93% – через 2 ч, у 99% – через 4 ч, у 99% пациентов – через 24 ч. Возврат головной боли произошел в 8,8% приступов. Дополнительная обезболивающая терапия через 30 мин потребовалась в 14% случаев, далее частота не превышала 2%. Нежелательные явления наблюдались у 4% пациентов и были легкими. Подавляющее большинство (90%) участников исследования успешно купировали по три приступа и явились респондерами.

Заключение. Препарат Релонова является эффективным и безопасным средством купирования приступов мигрени и может быть рекомендован к применению в ежедневной клинической практике.

Постинсультные когнитивные нарушения (ПИКН) выявляются у большинства пациентов в возрасте старше 50 лет. В молодом возрасте ПИКН негативно влияют на повседневную деятельность, качество жизни и возвращение к работе независимо от физического восстановления.Часто ПИКН сочетаются с астенией, однако информации о распространенности постинсультной астении (ПИА) крайне мало. В настоящее время остается дискуссионным вопрос о терапии цитиколином ПИКН и ПИА у пациентов молодого возраста.

Цель исследования – оценить частоту ПИКН и ПИА у пациентов молодого возраста, а также эффективность и безопасность отечественного препарата Нооцил (цитиколин) в терапии ПИКН и ПИА у пациентов с инсультом в молодом возрасте.

Материал и методы. Работа проведена в два этапа: первый этап – продольное исследование когнитивного статуса с использованием нейрокогнитивных шкал и оценкой признаков астении у пациентов 18–45 лет, второй этап – открытое проспективное наблюдательное исследование 47 пациентов 18–45 лет с подтвержденным ишемическим инсультом (ИИ), рандомизированных в группы приема Нооцила (основная группа; n=26) или без лечения (контрольная группа; n=21). Когнитивные функции оценивались по Монреальской когнитивной шкале (MoСА), астения – по проявлениям общей астении (MFI-20).

Результаты. Определены высокая частота встречаемости (51%) ПИКН и выраженность астении по шкале MFI-20 в госпитальной выборке молодых пациентов с ИИ. Выявлена прямая корреляционная связь между выраженностью ПИА и уровнем когнитивного снижения. Отмечено положительное влияние Нооцила на когнитивные функции, эмоциональное состояние и выраженность астении в исследуемой группе. В конце лечения средний балл по MoСА составил 27,4±1,4 в основной группе и 25,9±1,1 в контрольной группе (р<0,01), средний балл по шкале MFI-20 – 37,4±7,4 в основной группе и 43,7±5,1 в контрольной группе(р<0,01).

Заключение. Показаны высокая частота встречаемости ПИКН и ПИА, а также положительное влияние Нооцила на немоторные последствия инсульта у молодых пациентов и высокий профиль безопасности препарата.

Поликистоз почек (ПП) представляет собой генетическое заболевание, клинически проявляющееся формированием множественных кист в почках, печени, поджелудочной железе, а также патологией сердечно-сосудистой системы. Одним из редких осложнений ПП является развитие диссекций аорты, коронарных и церебральных артерий.

В статье приводится клинический случай ишемического инсульта вследствие диссекции задней мозговой артерии у молодого пациента, страдающего ПП, с анамнезом повторных кровоизлияний в глубокие отделы обоих полушарий головного мозга.

Боль в спине – одна из наиболее частых причин обращения к врачу и временной нетрудоспособности. При неспецифической хронической боли в нижней части спины (ХБНЧС) наиболее эффективен комплексный (мультидисциплинарный) подход, направленный на уменьшение боли, улучшение качества жизни с использованием образовательной программы, кинезиотерапии, психологических методов, оптимизации лекарственной терапии. Представлено наблюдение пациентки 48 лет с ХБНЧС, у которой в течение года не отмечалось эффекта от лечения. Пациентке назначались повторные курсы лекарственных средств и методы магнитотерапии, массажа, фонофореза с гидрокортизоном, при этом не использовались образовательная программа, кинезиотерапия, психологические методы. При обследовании у пациентки выявлены эмоциональные нарушения, неправильные представления о заболевании, выраженная степень функциональных нарушений из-за боли. Использование у пациентки комплексной терапии, включающей образовательную программу, индивидуальную кинезиотерапию, психологические методы, Дексалгин в качестве нестероидного противовоспалительного средства, привело к существенному снижению боли через 7 дней и полному регрессу симптомов через 2 мес. Обсуждаются вопросы эффективности и безопасности применения Дексалгина, возможности внедрения комплексного подхода в клиническую практику ведения пациентов с хронической болью в спине.

A locomotor disability in the geriatric population is a physical condition that impairs mobility and movement in older persons. It is frequently caused by age-related causes such as degenerative diseases, osteoarthritis, or neurological abnormalities. This impairment can have a substantial influence on older people's quality of life by limiting their ability to conduct daily activities independently, such as walking, standing, or climbing stairs. Addressing locomotor impairments in older persons is critical for preserving their mobility, independence, and overall well-being, ultimately improving their quality of life as they age.

A comprehensive literature search was conducted, which were sourced from PubMed, google scholar, Japanese government websites, springer link, semantic scholar generated significant studies using the keywords like locomotor disability, older population, mobility, quality of life, aging. We included articles which were published from 2005–2024.

Locomotive Syndrome (LS) affects a significant portion of the elderly population, with prevalence ranging from 8.4% to 50.3%, increasing with age and higher in women. It shows the correlations with osteoporosis and sarcopenia, suggesting potential shared risk factors or pathways. By this the older people tend to have lower quality of life, particularly concerning spinal alignment and trunk deformity. Exercise interventions, including locomotive training, aerobic exercise, and muscle training, are suggested for LS prevention. Vitamin D supplementation may benefit bone health and fall prevention in older individuals.

Locomotor syndrome is a substantial concern, especially in ageing populations, with considerable implications for quality of life. Its prevalence, which is frequently associated with osteoporosis and sarcopenia, highlights the necessity of preventive measures including exercise and vitamin D supplementation. Recognising the impact of LS on mobility and well-being is critical for establishing focused interventions to prevent and manage its progression, thereby improving the overall health and independence of geriatric population.

Гидазепам – транквилизатор бензодиазепинового ряда, имеющий ряд отличительных фармакодинамических свойств: более низкий аффинитет к ГАМКА-рецепторам, чем у классических бензодиазепинов, парциальный агонизм и модуляция ГАМКА-рецепторов за счет стимуляции синтеза нейростероидов через связывание с транслокаторным белком TSPO (TranSlocator PrOtein), влияние на активность серотонинергической, дофаминергической и норадренергической систем. Клинически Гидазепам характеризуется быстрыми и устойчивыми анксиолитическим, антиастеническим, вегетотропным и прокогнитивным эффектами. В нижнем диапазоне терапевтических доз (20–50 мг/сут) препарат обладает антиастеническими и прокогнитивными свойствами без последующего истощения, эффекты верхнего диапазона доз (от 100–150 мг/сут) ближе к действию классических бензодиазепиновых транквилизаторов. Препарат хорошо переносится, для него не характерны седация и мышечная релаксация, риск развития привыкания или зависимости крайне низок.

Ведение пациентов с болью в грудной клетке (торакалгией) представляет собой актуальную проблему медицины. Наиболее частыми причинами торакалгий являются доброкачественные скелетно-мышечные болевые синдромы, такие как миофасциальный болевой синдром межреберных мышц, фасеточный синдром, остеоартрит грудинореберных суставов. Однако причинами боли в груди могут быть и жизнеугрожающие состояния, которые требуют неотложной медицинской помощи. Представлены клинические симптомы и подходы к лечению различных болевых синдромов в области грудной клетки, а также принципы дифференциальной диагностики с кардиогенной болью. Основой эффективного лечения является комплексный подход, включающий в себя информирование пациента о доброкачественной природе заболевания, кинезиотерапию, при хронической боли – когнитивно-поведенческую терапию. Среди медикаментозных методов базовым является назначение нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП). Нимесулид представляет собой НПВП с оптимальным профилем эффективности и безопасности. На примере клинического случая показана гетерогенность болевых синдромов у пациентов c торакалгией, своевременная диагностика и комплексное лечение которых позволяют предотвратить хронизацию боли и улучшить качество жизни пациентов.

Ведение пациентов с болью в спине является глобальной проблемой общественного здравоохранения. Диагноз острой неспецифической (скелетно-мышечной) боли в спине устанавливается на основании анамнестических данных, результатов соматического, неврологического и нейроортопедического осмотра, исключения специфических причин боли в спине, дискогенной радикулопатии. При острой неспецифической боли в спине фармакологическое лечение включает нестероидные противовоспалительные препараты (НПВП) и миорелаксанты. В большинстве современных клинических руководств небензодиазепиновые миорелаксанты рекомендованы в качестве препаратов выбора при острой скелетно-мышечной боли в спине. Результаты рандомизированных клинических исследований показали эффективность и хорошую переносимость толперизона (Мидокалма) в виде монотерапии и в комбинации с НПВП при неспецифической боли в спине. Толперизон (Мидокалм) обладает анальгетическими свойствами, а его основное преимущество перед другими миорелаксантами заключается в отсутствии седативного эффекта.

Болезнь Альцгеймера (БА) является самым распространенным нейродегенеративным заболеванием и наиболее частой причиной деменции. В повседневной практике диагноз БА нередко устанавливается поздно, в то время как ранние стадии заболевания пропускаются или принимаются за цереброваскулярную патологию. Однако эффективность как существующей, так и разрабатываемой (болезнь-модифицирующей) терапии БА максимальна именно на начальных стадиях заболевания. Точный диагноз БА возможен при обнаружении биологических маркеров основного патологического процесса (церебрального амилоидоза, таупатии) с помощью позитронно-эмиссионной томографии или при нейрохимическом исследовании цереброспинальной жидкости, которые постепенно внедряются в практику в России. Эксперты обсудили клинические аспекты использования биологических маркеров, полученные в ведущих специализированных центрах нашей страны по диагностике и лечению когнитивных нарушений (КН). В первую очередь исследование биомаркеров показано пациентам с умеренными КН и легкой деменцией, возможно связанными с БА, для максимально раннего начала болезнь-модифицирующей (патогенетической) терапии по мере ее доступности (в настоящее время препараты для антиамилоидной болезнь-модифицирующей терапии не зарегистрированы в Российской Федерации). Другая группа пациентов, у которых также целесообразно исследовать биомаркеры с дифференциально-диагностической целью, – это пациенты с неклассическим (неамнестическим) или атипичным фенотипом БА.

Ведение пациентов с доброкачественным пароксизмальным позиционным головокружением (ДППГ) представляет собой актуальную проблему современной медицины.

1 июня 2024 г. в Москве был проведен Совет экспертов по диагностике и лечению ДППГ. Отмечено, что своевременная диагностика и эффективное лечение играют ключевую роль при ведении пациентов с ДППГ, снижают риск падений и связанных с ними травм, предупреждают развитие эмоциональных нарушений и нарушения повседневной деятельности. Точная маршрутизация пациентов и выбор подходящего лечения позволяют существенно уменьшить сроки нетрудоспособности и нагрузку на систему здравоохранения. Отмечено, что в диагностике ДППГ ведущее значение имеют относительно простые позиционные тесты, направленные на выявление поражения различных полукружных каналов. Ведущее значение в лечении пациентов с ДППГ имеют репозиционные маневры, которые различаются в зависимости от пораженного канала и направлены на перемещение отолитов из полукружных каналов в преддверие лабиринта. Если нет возможности проведения репозиционных маневров, могут быть использованы эффективные методы вестибулярной гимнастики. При обсуждении вопросов лекарственной терапии отмечено, что применение бетагистина в дополнение к репозиционным маневрам или вестибулярной гимнастике повышает эффективность терапии, ускоряет процесс выздоровления, предупреждает развитие остаточного непозиционного головокружения.