Нарушение когнитивных функций (КФ) – частое проявление поражения головного мозга как органа-мишени при артериальной гипертензии (АГ). Наличие АГ в среднем возрасте повышает риск развития когнитивных нарушений (КН) и деменции в пожилом возрасте. При этом изменения определенных показателей, характерных для АГ, могут выступать предикторами КН и деменции в дальнейшем. В обзоре представлены данные о влиянии эндотелиальной дисфункции и повышенной артериальной жесткости на КФ. Небольшое количество работ в литературе о влиянии АГ у лиц среднего возраста на развитие КН подчеркивает важность изучения данного вопроса, поскольку в последние годы частота встречаемости КН у лиц молодого и среднего возраста растет.

Мигрень является одной из наиболее частых причин первичной головной боли (ГБ) в педиатрической популяции. Наряду с болевыми проявлениями у детей выявляются эпизодические синдромы, часто без цефалгических проявлений, верификация которых затруднительна в клинической практике.

Цель исследования – выявить особенности течения мигрени и эпизодических синдромов, ассоциированных с мигренью (ЭСАМ), у детей разных возрастных групп.

Материал и методы. В исследование были включены 250 детей (166 девочек и 84 мальчика в возрасте от 5 до 18 лет, средний возраст – 13 лет), которые имели жалобы на ГБ. Пациенты были разделены на группы: 1-я группа – старший дошкольный (5–6 лет) и младший школьный возраст (7–10 лет) – 20,8% (n=52); 2-я группа – средний школьный возраст (11–14 лет) – 45,2% (n=113); 3-я группа – старший школьный возраст (15–18 лет) – 34% (n=85). Со всеми участниками исследования (либо с их родителями) было проведено структурированное диагностическое интервью; боль и тревожность оценивали с помощью специальных шкал и тестов, адаптированных для детей [визуальная аналоговая шкала (ВАШ); цифровая рейтинговая шкала боли (ЧРШ); вербально-рейтинговая шкала боли (ВРШ), шкала лиц (Faces Pain Scale, FPS), шкала МИДАС, шкала рук, шкала депрессии, адаптированная Т.И. Балашовой, шкала тревоги Спилбергера–Ханина].

Результаты. Средний возраст дебюта ГБ в общей структуре составил 11 [9; 13] лет. Среди пациентов 1-й группы мигрень выявлялась в 40,4% случаев (n=21), во 2-й группе – в 31,9% (n=36) и в 3-й группе – в 29,4% наблюдений (n=25). Увеличение возраста на 1 год приводит к снижению жалоб на ГБ в сочетании со рвотой в среднем в 1,17 раза. С увеличением возраста пациента на 1 год избыточный сон значимо реже выступает фактором, провоцирующим ГБ. Была установлена статистически значимая обратная связь между возрастом и оценками по шкалам FPS (ρ =-0,13; 95% ДИ от -0,25 до -0,002; p=0,0457), ВАШ (ρ =-0,13; 95% ДИ от -0,25 до -0,004; p=0,0425) и шкале Балашовой (ρ =-0,14; 95% ДИ от -0,26 до -0,01; p=0,0327). Средние оценки интенсивности и выраженности ГБ снижаются по мере увеличения возраста. Анализ представленности ЭСАМ показал, что в общей группе кишечные колики в грудном возрасте были выявлены в 49,6% случаев (n=124), в 1-й группе – в 51,9% (n=27), во 2-й группе – в 47,8% (n=54) и в 3-й группе – в 50,6% (n=43). В общей когорте тортиколлис в анамнезе был выявлен у 14,4% пациентов (n=36), его представленность несколько увеличивалась с возрастом. Периодическая боль в животе регистрировалась в целом у 33,2% (n=83), а спонтанная рвота – у 18% детей, ее представленность снижалась с возрастом.

Заключение. Представленность мигрени среди детей разных возрастных групп, страдающих ГБ, варьирует от 40,4 до 29,4% случаев. Наблюдается закономерное снижение частоты сопровождающих приступ ГБ гастроинтестинальных симптомов и провоцирующего влияния сна с возрастом. ЭСАМ могут варьировать в своих характеристиках между различными возрастными группами педиатрических пациентов.

Полиморфизм клинических проявлений шизофрении и биполярного аффективного расстройства (БАР), поздняя обращаемость, коморбидность с соматическими заболеваниями и прием пациентами психиатра соматотропных препаратов, частое развитие нежелательных эффектов обусловливают необходимость постоянного анализа и совершенствования методов и средств психофармакотерапии.

Цель исследования – изучение особенностей применения кветиапина (Сероквель®) в реальной амбулаторной клинической практике.

Материал и методы. Пациента включали в программу, если он нуждался в назначении препарата кветиапин (Сероквель®) или переводе на него с текущей терапии. В рамках визита программы врач вносил данные пациента и терапии в индивидуальную регистрационную карту. Полученный материал обрабатывался статистически.

Результаты. Назначение кветиапина практикующими врачами-психиатрами в России проводится не только по официальным показаниям, но и при сходных по клиническим проявлениям психопатологических расстройствах иной нозологии, таких как деменции, органические и аффективные (депрессивный эпизод, рекуррентное депрессивное расстройство), а также психогенно провоцированные расстройства. До 27,3% врачей находят достаточно выраженным эффект кветиапина при смешанном аффективном состоянии в рамках динамики БАР. Кветиапин используется врачами для лечения пациентов с различной длительностью течения психического расстройства (в среднем 5,1–13,5 года), тяжестью актуального психического состояния (средний балл по шкале CGI-S 4,3–4,97) и в широком возрастном диапазоне (средний возраст 34,5–60,8 года). При назначении кветиапина врачи отмечают наличие у препарата антидепрессивной, противотревожной, седативной активности и снотворного эффекта вне зависимости от вида психического заболевания. Кветиапин назначают преимущественно в качестве первичной или возобновленной после перерыва монотерапии – 815 (64,5%) наблюдений. При этом при БАР (69,4%) и психической патологии иного генеза (64,7%) монотерапия кветиапином применяется значимо чаще, чем при шизофрении (53,8%; р<0,005).

Заключение. В реальной клинической практике кветиапин воспринимается психиатрами как высокоэффективный и хорошо переносимый антипсихотик с широким спектром действия, выходящим за рамки официальных показаний. Практический опыт отечественных врачей указывает на наличие у препарата, помимо седативного, антипсихотического, антиманиакального и антидепрессивного эффектов, также и антинегативных, прокогнитивных, анксиолитических, антирезистентных и стабилизирующих настроение свойств.

Окклюзия крупной церебральной артерии при ишемическом инсульте (ИИ) ассоциирована с высокой летальностью. Несмотря на результаты исследований, доказавших положительное влияние эндоваскулярной терапии на функциональный исход при ИИ, мало изучено ее влияние на госпитальную летальность от ИИ, ее сроки и структуру.

Цель исследования – изучить госпитальную летальность у пациентов с ИИ и окклюзией крупной церебральной артерии, которым проводилась механическая тромбэктомия (МТЭ).

Материал и методы. В ретроспективное исследование включены данные 233 пациентов с ИИ и подтвержденной окклюзией крупной церебральной артерии (внутренней сонной артерии, М1и М2-сегментов средней мозговой артерии, основной артерии), которые проходили лечение в региональном сосудистом центре больницы им. В.В. Вересаева г. Москвы в 2018 и 2022 гг. Проведено сравнение госпитальной летальности в группе пациентов, которым проводилась МТЭ, и группе пациентов, получавших базисную медикаментозную терапию.

Результаты. МТЭ проводилась 107 пациентам (46%); 126 пациентов (54%) получали только базисную терапию. Летальность среди всех включенных в исследование пациентов составила 44,2%. Среди всех летальных исходов доля пациентов с МТЭ составила лишь 7,2%, тогда как доля пациентов, получавших базисную терапию, – 36,9% (p<0,001). Летальность в группе МТЭ была в 4 раза ниже, чем в группе базисной терапии, – 15,8% против 68,2% (p<0,001). В группе базисной терапии существенно чаще наблюдались отек головного мозга (42% против 18,6%), геморрагическая трансформация (19,9% против 12,9%), венозная тромбоэмболия (6,3% против 3,7%) и инфекционные осложнения (42,8% против 14,3%). Летальность пациентов группы базисной терапии была выше в 1-е сутки, на 2–3-и сутки, а также на 4–7-е сутки, тогда как после первой недели заболевания различий в летальности не наблюдалось.

Заключение. Поступление пациента с ИИ в переделах «терапевтического окна» создает предпосылки для существенного снижения госпитальной летальности и частоты осложнений инсульта.

Распространенность синдрома сухого глаза (ССГ) при болезни Паркинсона (БП) достигает 87% и приводит к снижению качества жизни многих пациентов.

Цель исследования – оценить функцию слезоотделения и влияние на нее дофаминергической терапии у пациентов с БП.

Материал и методы. В исследование вошли 43 пациента с БП II–III стадии по Хену и Яру, получающие терапию леводопой (n=17), амантадинами (n=13), агонистами дофаминовых рецепторов (АДР; n=28), они были обследованы с использованием теста Ширмера для измерения количества слезы, Унифицированной рейтинговой шкалы болезни Паркинсона (Unified Parkinson's Disease Rating Scale, UPDRSI-IV), Шкалы повседневной активности Шваба и Ингланда (Schwab and England Activities of Daily Living, Sch&En), суммарного индекса Опросника качества жизни при болезни Паркинсона (the Parkinson’s Disease Questionnaire Summary Index, PDQ-39 SI), Краткой шкалы оценки психического статуса (Mini Mental State Examination, MMSE), Опросника немоторных симптомов (Non-Motor Symptom Questionnaire, NMSQ), Шкалы Американской урологической ассоциации (The American Urological Association symptoms Scale, AUA), Шкалы оценки желудочно-кишечных симптомов (Gastrointestinal Symptom Rating Scale, GSRS), Бристольской шкалы (Bristol Stool Form Scale, BSFS); также измеряли количество слюны.

Результаты. Недостаточность слезоотделения выявлена у 49% пациентов. Она встречалась чаще (χ²=9,546; р=0,003) у лиц, принимающих амантадин, и коррелировала с суточной дозой амантадина (rS=-0,359), не зависела от факта приема АДР и леводопы и их дозы, но коррелировала с оценкой по UPDRS-IV (r-S=-0,463), а именно – с наличием и длительностью периодов выключения. Недостаточность слезоотделения коррелировала с оценкой по Sch&En (r-S=0,321) и немоторными показателями: UPDRSI (r-S=-0,302), NMSQ (r-S=-0,435), доменом «запоры» GSRS (r-S=-0,362), Бристольской шкалой (r-S=0,363). Она не зависела от возраста, пола, стадии и длительности БП, моторных симптомов паркинсонизма (оценивались в период включения), не связана с слюноотделением (хотя последнее было снижено у 39,5% пациентов).

Заключение. У половины пациентов с БП II–III стадии наблюдается недостаточность слезоотделения, которая связана с наличием и длительностью периодов выключения, тяжестью других вегетативных расстройств и приемом амантадинов, что свидетельствует о роли дофаминовой дизрегуляции, нейродегенерации вегетативных центров и холинолитической терапии в формировании ССГ при БП.

В качестве ведущего потенциального патогенетического механизма криптогенного эмболического инсульта (КЭИ) рассматривается скрытая фибрилляция предсердий (ФП), субстратом которой является предсердная кардиомиопатия (ПКМ). Своевременное выявление ПКМ позволяет интенсифицировать поиск ФП у таких пациентов.

Цель исследования – представить сравнительную характеристику пациентов с КЭИ в аспекте клинико-анамнестических данных, параметров эхокардиографии, МРТ-паттерна очагов инфаркта и исходов заболевания в зависимости от наличия основных маркеров ПКМ.

Материал и методы. Обследованы 103 пациента в острейшем периоде КЭИ с подтвержденным очагом по данным МРТ, которые разделены на две группы в зависимости от наличия (n=17) или отсутствия (n=86) ПКМ. Выполнялось развернутое клиническое и лабораторно-инструментальное обследование, оценивались отдаленные исходы. Медианный период наблюдения за пациентами составил 32 мес.

Результаты. Частота ПКМ в популяции КЭИ составляла 17%, ее наиболее частыми маркерами выступили увеличение индекса объема левого предсердия и пароксизмы наджелудочковой тахикардии. Пациентов с ПКМ-КЭИ характеризовали более старший возраст и двукратное увеличение представленности ишемической болезни сердца. У пациентов с ПКМ-КЭИ в 9 раз чаще наблюдался симптом «черной артерии» на МРТ по сравнению с пациентами без ПКМ. Прогностическая точность данного клинического паттерна составила 84%, чувствительность – 60%, специфичность – 86%. У пациентов с ПКМ-КЭИ значимо чаще (относительный риск 3,4; 95% доверительный интервал 1,1–9,9; p=0,023) наблюдался композитный исход, который включал развитие повторного ишемического инсульта, транзиторной ишемической атаки, инфаркта миокарда или смерть.

Заключение. ПКМ, диагностированная на основании комбинации эхокардиографического и электрокардиографического признаков, имеется у 17% пациентов с КЭИ. Пациентов с ПКМ-КЭИ характеризовало преобладание лиц старшего возраста, наличие атеросклероз-ассоциированного заболевания, специфический МРТ-паттерн (симптом «черной артерии»), а также неблагоприятный прогноз в течение 2,5 года наблюдения.

Гистологически было показано, что среди хронических очагов демиелинизации при рассеянном склерозе (РС) выделяют неактивные очаги, не изменяющиеся со временем, и активные, или «тлеющие», которые имеют тенденцию увеличиваться с течением времени и окружены клетками провоспалительно активированной микроглии, нагруженной железом. Для выявления «тлеющих» очагов демиелинизации и оценки «скрытого» воспалительного процесса в головном мозге необходимо использовать МРТ-последовательности, чувствительные к выявлению веществ с парамагнитными свойствами, включая железо, к которым относится такая инновационная методика, как количественное картирование восприимчивости (quantitative susceptibility mapping, QSM).

Цель исследования – определить с помощью МРТ различные типы хронических очагов демиелинизации при РС на основе распределения в них железа и степени повреждения (миелинизации) в их структуре.

Материал и методы. При помощи QSM была проведена оценка паттернов распределения железа в очагах демиелинизации у 90 пациентов с РС. Также у каждого пациента на карте QSM было случайным образом выбрано по два очага с разными паттернами распределения железа, в которых был рассчитан коэффициент переноса намагниченности (magnetic transfer ratio, MTR), косвенно отражающий степень миелинизации, после чего был проведен анализ связи данных показателей. Выявленные изменения также были сопоставлены с визуализацией очагов в стандартных режимах МРТ (T1 MPRAGE, T2 FLAIR).

Результаты. Несмотря на преимущественно одинаковую визуализацию в режиме T2 FLAIR, хронические очаги демиелинизации имеют различные паттерны на картах QSM, что обусловлено особенностями распределения железа: часть очагов не определяются на QSM, а другая часть – визуализируются в виде либо гомогенного, либо кольцевидного паттерна. При этом при сопоставлении данных QSM с MTR в невизуализируемых очагах показатели MTR оказались самыми высокими (демиелинизация минимальна), а в очагах с кольцевидным распределением железа, наоборот, повреждение было наиболее выражено.

Заключение. С помощью QSM были выявлены различные паттерны распределения железа в очагах демиелинизации в сопоставлении со степенью миелинизации в них по данным MTR, что имеет большое значение для оценки скрытого воспаления и развития нейродегенеративного процесса при РС.

Боль и нарушения сна – взаимосвязанные проблемы, существенно влияющие на качество жизни (КЖ) пациента и его ежедневное функционирование.

Цель исследования – оценка эффективности и безопасности использования комбинации дифенгидрамин + напроксен (НОВЕМА® НАЙТ) у пациентов с острым болевым синдромом или обострением хронического болевого синдрома и нарушениями сна.

Материал и методы. В исследование включено 4365 амбулаторных пациентов с жалобами на острую боль (скелетно-мышечная, посттравматическая, головная боль) и нарушениями сна, которые в течение 5 дней принимали напроксен 275 мг по 1 таблетке утром и дифенгидрамин 25 мг + напроксен 220 мг (НОВЕМА® НАЙТ) перед сном. До и после лечения изучались интенсивность боли по визуальной аналоговой шкале (ВАШ), нарушения сна; КЖ оценивалось после терапии по пятибалльной шкале.

Результаты. На фоне проводимой терапии отмечены снижение или полный регресс боли в 92% случаев (60 [50; 61] баллов по ВАШ до лечения против 10 [0; 20] после; p<0,0001) и нормализация сна у большинства пациентов: более быстрое засыпание – у 81% (χ²=9650,2; р<0,0001), увеличение общей продолжительности сна – у 75,5% (χ²=7351,2; р<0,0001), уменьшение количества ночных пробуждений – у 84% пациентов (χ²=10 568; р<0,0001). По окончании курса лечения большинство пациентов оценивали свое КЖ на 4 балла из 5 возможных (4 [4; 5]): 41% пациентов – «высокое КЖ»; 48% – «выше среднего»; 11% – «среднее»; 0,09% – «ниже среднего». Низкого КЖ не было ни у одного пациента. Терапия переносилась хорошо, ни один пациент не прекратил лечение по причине нежелательных явлений (НЯ).

Заключение. Кратковременный (5 дней) курс лечения напроксеном 275 мг с дополнением комбинацией дифенгидрамин 25 мг + напроксен 220 мг (НОВЕМА® НАЙТ) перед сном эффективно уменьшает болевой синдром, сопровождающийся бессонницей. Данная терапия значительно улучшает КЖ пациентов и имеет низкий риск развития НЯ, что позволяет рекомендовать НОВЕМА® НАЙТ в качестве дополнительного анальгетического средства у пациентов с сопутствующими нарушениями сна.

Умеренные когнитивные нарушения (УКН) – промежуточная стадия между нормальными когнитивными функциями (КФ) и деменцией. В общей популяции людей пожилого возраста они диагностируются у 10–15%, среди пациентов на амбулаторном приеме частота их выявления достигает 70%. В нашей стране имеется положительный опыт применения ингаляционного оксида азота с помощью аппарата, синтезирующего его из воздуха, при легочных и сердечно-сосудистых заболеваниях.

Цель исследования – изучение применения ингаляционного оксида азота (аппарат «Тианокс») у пациентов с УКН, вызванными цереброваскулярными (ЦВЗ) и нейродегенеративными заболеваниями (НДЗ) головного мозга.

Материал и методы. Наблюдались 36 пациентов (8 мужчин и 28 женщин, средний возраст – 66±8,9 года, от 50 до 76 лет) с УКН, развившимися на фоне ЦВЗ и НДЗ. Пациенты с УКН кроме терапии, направленной на профилактику инсульта, получали ежедневные ингаляции воздушной смеси, обогащенной оксидом азота, на аппарате «Тианокс» в течение 30 мин. Пациенты проходили от 7 до 10 сеансов ингаляций (первый, пробный, – 20 мин, последующие – 30 мин). Исходно и через 3 мес после окончания лечения было проведено детальное нейропсихологическое тестирование.

Результаты. Отмечены хорошая переносимость терапии, отсутствие нежелательных явлений. Через 3 мес средний бал по Монреальской когнитивной шкале увеличился с 23,7±3,5 до 25,6±3,9 (р<0,001), запоминание 12 слов – с 7,5±1,8 до 8,7±2,1 слова (р<0,05), категориальные ассоциации – с 14,8±5,0 до 16,9±4,6 слова (р<0,05), количество найденных слов в Мюнстербергском тесте – с 14,9±5,8 до 18,1±5,8 (р<0,001). Наблюдалось улучшение эмоционального состояния пациентов, проявления депрессии уменьшились по Шкале депрессии Бека с 13,65±8,5 до 11,4±6,7 балла (р<0,05), по Госпитальной шкале тревоги и депрессии – с 8,6±5,0 до 7,3±4,1 балла (р<0,05), проявления тревоги по Госпитальной шкале тревоги и депрессии – с 7,0±5,0 до 5,4±4,5 балла (р<0,05), индекс тяжести инсомнии – с 11,1±7,9 до 7,8±6,3 балла (р<0,05).

Заключение. Отмечены хорошая переносимость и положительное влияние ингаляционного оксида азота на КФ и эмоциональное состояние пациентов с УКН на фоне ЦВЗ и НДЗ.

Хроническое головокружение в большинстве случаев представлено персистирующим постурально-перцептивным головокружением (ПППГ), которое часто сочетается с другими заболеваниями вестибулярной системы, а также с тревожными расстройствами. В реальной клинической практике диагностика ПППГ и коморбидных расстройств остается на низком уровне, эффективные методы лечения назначаются редко, поэтому актуальна разработка современных методов ведения пациентов с ПППГ и коморбидными заболеваниями.

Цель исследования – анализ типичной практики ведения и оценка эффективности комплексной терапии пациентов с ПППГ и коморбидными расстройствами.

Материал и методы. Обследовано 60 пациентов (средний возраст – 42,5±13,8 года) с диагнозом ПППГ, установленным согласно диагностическим критериям Общества Барани, и коморбидными расстройствами. Все пациенты были осмотрены дважды: исходно и после курса лечения, который в среднем составил 1 мес. Курс лечения включал антидепрессанты (ингибиторы обратного захвата серотонина / ингибиторы обратного захвата серотонина и норадреналина), противотревожные средства, вестибулярную гимнастику, образовательную программу, когнитивно-поведенческую терапию. Для лечения вестибулярного головокружения у 28 пациентов в качестве лекарственной терапии использовался Арлеверт (комбинированный препарат циннаризина 20 мг + дименгидрината 40 мг). Для оценки вестибулярных нарушений проводились клиническое отоневрологическое обследование, видеонистагмография. Выраженность головокружения оценивали с помощью отоневрологического опросника и Шкалы оценки головокружения (Dizziness Handicap Inventory, DHI), для оценки тревожно-депрессивных расстройств использовались Госпитальная шкала тревоги и депрессии (Hospital Anxiety and Depression Scale, HADS), Шкала депрессии Бека (Beck Depression Inventory, BDI), Шкала тревоги Бека (Beck Anxiety Inventory, BAI), Шкала тревоги Спилбергера (State-Trait Anxiety Inventory, STAI).

Результаты. Ранее ПППГ не было диагностировано ни у одного из 60 пациентов, которые наблюдались с ошибочными диагнозами цереброваскулярного заболевания и/или патологии шейного отдела позвоночника и получали неэффективное лечение. Тревожно-депрессивные расстройства выявлены у 32 (53,33%) пациентов, мигрень – у 20 (33,33%), ранее перенесенные периферические вестибулярные расстройства – у 8 (13,33%) пациентов. После месячного курса лечения у пациентов с ПППГ и коморбидными заболеваниями выраженность головокружения по DHI снизилась с 45,59±15,47 до 29,9±12,56 балла (p<0,001), выраженность тревоги снизилась по BAI с 27,50±6,38 до 15,66±4,07 балла (p<0,001), выраженность депрессии по BDI снизилась с 11,91±6,24 до 7,06±4,12 балла (p<0,001), выраженность тревоги по HADS уменьшилась с 13,47±4,16 до 8,60±2,86 балла (p<0,001), выраженность депрессии по HADS снизилась с 6,34±3,72 до 4,31±2,82 балла (p<0,001), ситуационная тревога по STAI уменьшилась с 50,69±7,13 до 41,26±6,24 балла (p<0,001), личностная тревога по STAI снизилась с 54,66±8,21 до 43,78±6,75 балла (p<0,001).

Заключение. Выявлены низкий уровень диагностики ПППГ, высокая частота тревожных расстройств, мигрени, периферических вестибулярных расстройств в анамнезе при ПППГ. Показана высокая эффективность комплексного подхода в лечении пациентов с ПППГ с учетом коморбидных заболеваний.

Уточнение этиологии ишемического инсульта (ИИ) в молодом возрасте (от 18 до 45 лет) является крайне сложной задачей из-за высокой частоты редких причин, мало знакомых неврологам. В числе таких причин парадоксальная эмболия из легочной артериовенозной мальформации (АВМ) – одного из проявлений наследственной геморрагической телеангиэктазии (НГТ). Диагностика НГТ-ассоциированных легочных АВМ и ИИ – многоэтапная задача, требующая персонализированного мультидисциплинарного подхода с проведением высокотехнологичных ультразвуковых, томографических и генетических методов обследования. В статье рассматривается клинический случай пациента молодого возраста с НГТ, повторными ИИ по механизму парадоксальной эмболии из легочных АВМ; обсуждаются вопросы диагностики, лечения и профилактики как основного заболевания, так и повторных сосудистых событий.

Развитие когнитивных нарушений в пожилом возрасте часто обусловлено перекрывающимися нейродегенеративными и цереброваскулярными изменениями, оказывающими взаимоотягощающий клинический эффект. В последние годы отмечается повышенный интерес к проблеме церебральной амилоидной ангиопатии (ЦАА), представляющей собой один из вариантов такого взаимодействия. Несмотря на частую встречаемость данной патологии у лиц пожилого возраста, не разработан единый подход к тактике ведения таких пациентов, особенно с учетом частого сочетания с другими нозологическими формами. ЦАА является состоянием, коморбидным как с нейродегенерацией альцгеймеровского типа, так и с цереброваскулярной патологией. В статье представлен клинический случай, иллюстрирующий данное положение, подробно разобран алгоритм диагностики. Обсуждаются особенности патогенеза и клинических проявлений ЦАА, связь нейродегенеративной и цереброваскулярной патологии.

Транзиторная глобальная амнезия (ТГА) – это редкий симптомокомплекс, который проявляется кратковременным приступом выраженной фиксационной, антероградной и ретроградной амнезии. Распространенность ТГА увеличивается с возрастом. К факторам риска данного заболевания можно отнести физическое перенапряжение, сильный эмоциональный стресс, контакт с холодной или горячей водой, переохлаждение, боль. При постановке диагноза ТГА придерживаются критериев Каплана и Ходжеса–Варлоу, согласно которым для ТГА характерно: полное регрессирование мнестических нарушений в течение 24 ч; отсутствие других неврологических и когнитивных нарушений; отсутствие предшествовавших приступу травм головы или судорожных приступов. В случаях, когда клиническая картина ТГА не соответствует критериям заболевания, следует проводить дифференциальную диагностику, в первую очередь с ишемическим инсультом в вертебробазилярном бассейне и транзиторной эпилептической амнезией. При подтверждении острой ишемии по результатам МРТ головного мозга необходимо проводить дальнейшее комплексное диагностическое обследование с целью установки подтипа острого нарушения мозгового кровообращения и осуществления дальнейшей адекватной вторичной профилактики сердечно-сосудистых осложнений. В случае установления некардиоэмболического типа инсульта важнейшее значение имеет дезагрегантная терапия. Представлен клинический случай пациентки с левосторонним инфарктом гиппокампа, клинически проявившимся ТГА.

Истинная полицитемия (ИП) – клональное миелопролиферативное заболевание, часто сопровождающееся неврологическими симптомами. Редкими проявлениями ИП могут быть двигательные расстройства (в первую очередь хорея) и когнитивные нарушения (КН), которые являются полностью или частично обратимыми при назначении правильного лечения. Мы представляем случай хореи с КН у мужчины 69 лет с подтвержденной мутацией с1849G>T (V617F) в гене JAK2 и отсутствием сосудистой патологии по данным нейровизуализации. У пациента отмечается четкая взаимосвязь регресса двигательных расстройств с проведением лечебных кровопусканий и началом приема гидроксимочевины, что позволяет сделать вывод о вторичной форме хореи. Когнитивные симптомы после начала лечения и в течение года наблюдения оставались на прежнем уровне и не прогрессировали. Учитывая возраст больного, нельзя также исключить сопутствующее нейродегенеративное заболевание. Таким образом, у пожилых пациентов с впервые развившейся хореей и КН важно рассматривать ИП как возможную причину данных нарушений, поскольку ранняя диагностика этого состояния позволяет вовремя начать эффективное лечение и предотвратить развитие осложнений.

Значительная часть пациентов, перенесших COVID-19, даже в период выздоровления продолжают испытывать стойкие симптомы, такие как выраженная слабость, одышка, боль в суставах, перепады настроения, нарушения памяти. Более чем у половины пациентов болевой синдром в суставах впервые возник после перенесенного COVID-19. Через 3 мес после перенесенного COVID-19 боль в суставах сохраняется более чем у трети пациентов. Нами наблюдалась пациентка 47 лет с умеренно выраженным болевым синдромом в плече, появившимся впервые после перенесенного COVID-19. При обследовании также были выявлены изменения в тазобедренном суставе. Поставлен диагноз: постковидный синдром с реактивным артритом левого плечевого сустава, деформирующий остеоартрит левого тазобедренного сустава I стадии, дегенеративно-дистрофические изменения пояснично-крестцового отдела позвоночника, боль в нижней части спины. Назначена терапия: Хондрогард® внутримышечно через день по схеме: первые три инъекции (1, 3, 5-й день) по 1 мл (100 мг), далее, с 4-й инъекции (7-й день), – по 2 мл (200 мг) через день, курсом 30 инъекций. Получена положительная динамика. В ходе лечения нежелательных явлений не выявлено. Пациентка продолжила прием фармаконутрицевтика Хондрогард® ТРИО перорально в течение 2 мес. В ходе всего периода наблюдения нежелательных явлений не отмечено. Таким образом, в тех случаях, когда скелетно-мышечная боль после перенесенного COVID-19 вызвана поражением суставов, может быть эффективен курс хондропротективной терапии: 1-й этап – инъекционно, 2-й этап – перорально.

Недавние исследования показали, что в головном мозге существуют различные дренажные системы. Дренаж цереброспинальной и интерстициальной жидкостей приводит к образованию внутримозговой (внутричерепной) лимфы, которая становится частью глимфатической системы. Позже глимфатическая система была разделена на перии параваскулярные пространства, хотя их наличие все еще не доказано. В статье представлены данные об анатомии решетчатой пластинки, ее возрастных изменениях, особенностях лимфатической системы и о теории существования глимфатических сосудов в данной области. Также мы выдвинули гипотезу, что помимо классической точки зрения, предполагающей проникновение вирусов в центральную нервную систему (ЦНС) через гематоэнцефалический барьер или с помощью иммунных клеток, существуют иные пути проникновения возбудителя, например посредствам глимфатической системы. Рассматриваются возможные пути движения цереброспинальной и интерстициальной жидкостей по структурам нервной и других систем. Решетчатая пластинка рассматривается в качестве возможных входных ворот в ЦНС для вирусов, в частности для вируса SARS-CoV-2. В нашем обзоре мы изучили вероятные механизмы распространения SARS-CoV-2 в ЦНС, а также возможные последствия перенесенного вирусного заболевания.

За последнее десятилетие сообщается о росте заболеваемости рассеянным склерозом (РС), и это может быть связано с факторами окружающей среды. Целью этой обзорной статьи является обобщение текущих достижений, направленных на изучение оси «кишечник – мозг», которая обеспечивает связь между центральной нервной системой и микробиомом кишечника. Также резюмируются клинические данные, полученные в результате многих исследований, в которых оценивалось влияние терапии, изменяющей течение заболевания, на микробиом кишечника у пациентов с РС.

В доклинических и клинических исследованиях холина альфосцерат (ХА) продемонстрировал высокую эффективность в коррекции когнитивных нарушений (КН). Клиническое действие ХА проявляется в улучшении умственной деятельности, концентрации внимания, способности запоминания и воспроизведения информации, познавательных и поведенческих реакций, устранении эмоциональной неустойчивости, апатии. В экспериментальных исследованиях показана эффективность ХА в предупреждении атрофических изменений в коре головного мозга. На основании ряда проведенных исследований применения ХА в терапии КН можно заключить, что пероральный прием ХА в дозе 600 мг/сут может быть рекомендован как в виде монотерапии, так и в составе комплексной терапии у пациентов с цереброваскулярными заболеваниями, такими как хроническая ишемия головного мозга. В составе комплексной терапии КН при болезни Альцгеймера может быть рекомендована схема назначения ХА в дозе 1200 мг/сут с донепезилом в дозе 10 мг/сут. В ряде исследований продемонстрирована эффективность ХА в терапии постковидных и посттравматических КН. Показана эффективность назначения ХА в терапии КН (в том числе сосудистой деменции) после перенесенного ишемического инсульта, транзиторных ишемических атак. На фоне приема ХА также отмечается уменьшение тревожно-депрессивных нарушений, проявлений астении, выраженности болевых симптомов и координаторных изменений. Длительность терапии должна составлять от 60 до 90 дней в зависимости от выраженности КН, с последующим периодом наблюдения за пациентом до 2 лет. Для успешной терапии ХА необходимо проводить повторные курсы лечения КН. Сегодня на российском рынке появился новый препарат Церпехол (600 мг/7 мл), обладающий всеми эффектами ХА. Удобство новой формы (раствор для приема внутрь) дает возможность использовать его пациентам с нарушением глотания.

Важным звеном патогенеза заболеваний спектра оптиконевромиелита (ЗСОНМ) с антителами к аквапорину-4 (AQP4-IgG) является повышение активности системы комплемента (СК) по классическому пути с реализацией механизмов комплемент-опосредованной цитотоксичности. Экулизумаб – гуманизированное моноклональное антитело, которое подавляет терминальную стадию активации СК, обладая высокой аффинностью к ее С5-компоненту. Обсуждаются основные звенья патогенеза ЗСОНМ с AQP4IgG, роль в нем СК, результаты клинических исследований препарата экулизумаб, а также его место в терапии ЗСОНМ.

В настоящее время для лечения рассеянного склероза зарегистрировано уже более 15 молекул, и порой клиницисты отмечают некоторые проблемы при выборе препарата для терапии при исходных равнозначных характеристиках больного. При выборе необходимо учитывать не только эффективность и безопасность выбираемого препарата, но и возможности дальнейшей терапии после прекращения приема изначально выбранного лекарственного средства. Обсуждаются результаты клинических исследований, посвященных эффективности и безопасности препарата офатумумаб, и его возможные преимущества среди других анти-CD20агентов.

Представлено совместное заключение Российско-Белорусского совета экспертов «Новые возможности в терапии пациентов с рассеянным склерозом» по организации медицинской помощи, диагностике и лечению рассеянного склероза (РС) и других аутоиммунных заболеваний. В работе Совета приняли участие 12 неврологов из разных медицинских учреждений России и Беларуси. В заключении Совета особое внимание уделено двум новым оригинальным российским препаратам, изменяющим течение РС. Определено место этих препаратов в системе оказания помощи в этих странах. Сампэгинтерферон бета-1а (самПЭГ-ИФН-β1a) является эффективным и безопасным препаратом первого выбора (первой линии) при ремиттирующем течении РС. Дивозилимаб – высокоэффективный и безопасный препарат второй линии, показанный при быстропрогрессирующем и высокоактивном РС, в том числе при замене с препаратов первой и второй линии при ремиттирующем и вторично-прогрессирующем (с обострениями) течении РС. Эксперты подчеркнули перспективность использования этих препаратов в комплексном лечении РС.